Аркадьев В.В.

Куда ни кинешь взор – повсюду флиш,
А выше толщи мел-палеогена,
И далеко на западе Париж,
Но не уйдешь туда – пришьют измену.

Приходится ночами напролет
Запоминать французские названия,
Но лишь сильней под ложечкою жжет
От этого не нашего желания…

В основе – выше флиша – берриас
(Трансгрессия еще не наступила),
Лежат конгломераты номер раз –
Могучая обузданная сила.

Чуть выше положили валанжин
С кораллами и всякой прочей дрянью,
Он пахнет, как букет французских вин,
Когда свои глаза прикроешь дланью.

Но то, что выше, сердце не выносит,
Когда в саду, средь персиков и слив,
Вас по-французски вежливо так спросят:
«Мсье, как мне пройти на готерив?»

В конце эпохи раннемеловой
Со стороны не зарожденных Альп,
Приходит море, все покрыв водой,
И отложив, где можно, верхний альб.

Так началась Великая трансгрессия,
И сеноман начался с мергелей,
По мергелям мы ходим, как по лезвию,
Средь аммонитов, губок и ежей.

Трансгрессия, однако, все сильнее,
В сантоне и особенно в кампане,
Но, ползая по толще мергелей,
Мне стало грустно, захотелось к маме.

А в маастрихте – гибель всему миру,
Мелеет море, дохнут организмы,
Как хорошо, поднявшись по обрыву,
Взирать издалека на катаклизмы.

Стоять в мелу, рукой держась за даний,
Вы можете лишь в солнечном Крыму,
И только здесь, после годов исканий,
Открыть свою коньячную струю!